Археологический журнал «Родная старина» / № 04 – 2006

Детский клад
Андрей Шипко

В 2005 г. мы заехали в гости в село Черное. Село стоит на трассе Москва-Минск. Там у нас знакомый работает, управляющий при конюшнях МЧС, зовут Евгений. Он неоднократно приглашал нас в гости: на охоту, покататься на конях. Приехав к нему, мы завели разговор о жизни, работе, лошадях, постепенно переведя его в область поиска монет. Евгений охотно поддержал разговор, рассказав, что в детстве они ходили на разрушенные хутора, помещичью усадьбу и там находили монетки, пуговицы, серебряную посуду. Мы тут же упросили Евгения показать нам эти места, и он сразу согласился: ему было интересно посмотреть на процесс поиска, а мы, в свою очередь, обещали честно отдать пятую часть найденных предметов. Сели в машину и поехали, благо все было недалеко, а эти земли находились в его ведении.
Сначала приехали на усадьбу. Как всегда, оказалось, что там кто-то побывал раньше нас. Пришлось закапывать за ними ямы, чтобы кони Евгения не поломали ноги. Пока зарывали ямы, нашли несколько медных монет. Потратив на все часа два, мы предложили Евгению показать нам хутора. Пройдя с километр по перелескам, прямо на дороге мы нашли 10 копеек 1927 г. Монета тут же была подарена нашему проводнику. Надо было видеть его радость. Он, оказывается, серебряных монет в руках не держал. Сразу же начал рассказывать о спрятанных кладах, легендах, связанных с монетами в этом районе. Так за разговорами мы вышли на сам хутор.
Хутор стоял на опушке леса, окруженный им с трех сторон. К нему вела только одна дорога, та, по которой мы пришли. Судя по остаткам фундаментов, в хуторе было пять домов, расположенных буквой "Г". Два дома были размерами 6*5 м. Остальные три - намного больше, но оказалось, что это хозяйственные постройки. Все дома были деревянные. В центре хутора находился пруд, уже основательно заросший.
Разбившись по остаткам домов, мы приступили к поискам. Один из домов, судя по находкам, оказался конюшней. Нашли связку подков, множество медных колец от упряжи, детали украшений конской сбруи. Другое строение оказалось сараем, в котором хранились сельскохозяйственные инструменты (серпы, косы, пилы, тяпки, лопаты, вилы). Жилые дома сплошь забиты осколками чугунков, ухватами, ржавыми ножами.
Ничего интересного на остатках домов не нашлось. Рачительные были хозяева. Ничего не теряли. Интриговало, что все помещения были сожжены, несгоревшими остались только большие дубовые бревна, которые были вкопаны в землю как фундамент. Везде одни головешки. Большое количество расплавленного алюминия, меди, латуни. Иногда куски оказывались весом больше килограмма. Единственные интересные находки были сделаны на берегу пруда: 3 копейки 1868 г. и створка трехстворчатого складня, которая тут же была подарена Евгению.
Начал накрапывать дождь. Мой отец Анатолий Леонидович пошел с Евгением к краю леса, где, по его словам, когда-то находили ложки и тарелки. Заодно и покурить, спрятавшись от дождя под большим дубом. Не выключая прибора, они дошли почти до ствола дуба. И тут раздался сигнал. Прибор показывал то железо, то алюминий. У отца "Гаррет 2500", и когда он сомневается в чем-то, то всегда зовет меня. Так оказалось и в этот раз.
- Андрей, подойди, посмотри.
Я проверил место своим прибором, у меня тогда был "Корнет 7250". Да, действительно, интересный двойной сигнал: при проводке в одну сторону прибор показывает железо, в обратную - алюминий.
Взяв лопату в руки, я начал копать. Выкопал яму диаметром сантиметров 70 (сигнал был сильный), выворотил комья земли в сторону. Прозвонил яму - ничего. Сигнал в комке земли. Аккуратно начал разламывать комья на более мелкие кусочки.
В одном из больших комьев оказалась насквозь проржавевшая железная коробка из-под леденцов диаметром 22 см. Через дыры просматривались желтые монеты, забитые землей. Золото! Аж сердце екнуло. Все наклонились так резко, что чуть головами не ударились. Но, когда высыпали все на мою бандану, тут же снятую с головы, все оказалось намного прозаичней: это были монеты номиналом 1-5 копеек 1926-1929 гг., пуговицы, медное колечко с датой 1918 (фото 1), ключ от настенных часов, остатки часовой цепочки и кусочки цветного стекла. Очень необычная находка. Тут же началась дискуссия по поводу появления этого клада.
Во-первых, с чем все согласились, - клад детский. Исходя из его состава, захоронение клада произошло в 1929 г. Благосостояние этой семьи росло с каждым годом. Количество монет, которые давались ребенку, с каждым годом все увеличивалось.
Во-вторых, в 1920-е гг. как раз начался процесс "раскулачивания" зажиточных крестьян с крепкими хозяйствами. И всех "кулаков", как их тогда называли, снимали с насиженных мест и, в лучшем случае, отправляли в ссылку. Думается, что именно при таких обстоятельствах ребенок, любимый своими родителями, которые дарили ему монетки, сложил свои личные сокровища в коробочку из-под леденцов и закопал под дубом. Больше он сюда не вернулся. Хутор был сожжен, а о судьбе семьи можно только догадываться. Много тайн хранит земля Смоленщины. И эти тайны не всегда радостны.