Что, кому положено, тот, то и найдет

Все жилища селища были раскопаны экспедицией....
(Из одной мудрой книжки по археологии)

Вас никогда не интересовала судьба одноразовых стаканчиков после использования? Понимаю, вы – психически здоровые и уравновешенные люди. Поручик, про судьбу чего там использованного Вы подумали? Хватит, мы о стаканчиках!


Меня в принципе, будущее использованного стакана, также, ни в коей мере не беспокоит, да простит меня вездесущий «Гринпис». В крайнем случае, мы все верим в переплавку и вторичное использование. Подробнее об этом спрашивайте у индусов и прочих ребят, исповедующих концепцию колеса Дхармы. А вот что случается с городищами и селищами на 100% раскопанными археологами и заброшенными потом? Они просто стоят, где-то с засыпанными раскопами, где-то нет. Где-то, перед засыпанием – в раскоп скидываются консервные банки, пусть тем, кто так поступает будет хотя бы стыдно. Стоит признать, что с закапыванием ямок и у государственных «черных копателей» тоже не все в порядке. И ведь кому оно по большому счету нужно, полностью раскопанное селище? Вопрос риторически-провокационный, гневного ответа не требует. Да, оно внесено в реестр памятников, но по нему вовсю шуруют тракторы, а археологам до него дела нет – материал был бедненький, стратиграфия точной датировки не подкинула. Монетный материал – характерный для всего региона, а культурных ценностей – особо не найдено. Даже керамики и той кот наплакал. В первые годы лихого копа, в начале девяностых, добили с такого селища последние цветные сигналы, изредка встречающееся железо да «гильзач» щедрый вклад двадцатого века в мировую археологию – вот и весь удел копателя на таком месте. И все-таки иногда – тянет. Я не стремлюсь «обелить» свои поступки, все мы рано или поздно перебегаем дорогу в неположенном месте, ловим рыбу в «запретке», включаем прибор на АКР. Будем реалистами, запретный плод сладок. С другой стороны, многие из нас делают это потому, что к нам и нашему увлечению с хамским огульным очернением относятся неудавшиеся академики и доктора, прозябающие в лучшем случае кандидатами, а то и без оной степени. Сам, будучи человеком близким к науке, прекрасно знаю, какая это увлекательная игра в фишки, кандидат, доцент, профессор, член-корр., и так далее. Там идут баталии за то, сколько ножек у сороконожки и ребрышек у птички, а ломают судьбы из-за этого живым людям. Что остается младшему звену, не прорвавшемуся к настоящим кормушкам? Конечно поиски Большого Врага. Это тоже игра. Игра в праведность, игра в Право на дело всей жизни и её возвышенный смысл. Поэтому никто и никогда в науке с момента её профессионализации не принимал любителей и стремился любой ценой застолбить за собой право на постижение истины. Так и с селищами этими. Нашли, застолбили в свод, раскопали полностью, разочаровались и забыли. Пусть тракторят. Еще ни разу не слышал чтобы о полностью раскопанном неприметном селище кричали что оно погибает под распашкой. Вон, газопровод тянут, столько памятников по-быстрому «раскопано». А сколько несуществующих памятников появляется чтобы оправдать выделенные средства. Игра в освоение бюджета, это вам не пирамиды откапывать. Гораздо интереснее. Дело для настоящих ученых! А потом, приходим мы, любители и начинаем задавать глупые вопросы типа «я вот тут нашел, на раскопанном бесперспективном селище, это что?!». Мало того, что пропустили находку, так еще и нашел потом любитель. Абыднааа.


***
Дорога была не ахти. Но, сухая и вполне нормальная. Просто трясло ужасно, а после тридцати начинаешь замечать что щенячьих восторг от «приключений» как-то плавно переходит в желание запретного: мягкого матрасика в палатку, раскладного столика и кресел вокруг костра. Боже, что же будет после пятидесяти? В общем, дорога потряхивала. Когда на карте в «Индиане Джонсе» (да пребудет он с нами в наших приключениях и откроет нам неоткрытое..) радостно ползет красная линия маршрута и играет бодрый турурум все воспринимается более радостно, а тут… очень болит туловище. И, ради прекращения страданий невольно говоришь экипажу «машины боевой», ребят, я тут место неподалеку знаю…
- Где сворачивать?
- Да за магазином, вот тут поворачивай, осторожнее, пропусти, видишь как несется, ему шибко надо…
Пролетающий мимо колхозный грузовик, аки метеор проносится мимо нас. Король дороги! Размажет и не заметит. Иногда я думаю, что мудрость про главные проблемы Родины переврали переписчики. У России, одна беда – дураки на дороге.
- Теперь на проселок.
- Далеко еще?
- Километра два, потом к речке.
Древние они ведь далеко не глупцы были, колодцы рыть долго и тяжело. Вот и селились они по берегам речушек и ручьев. Большая река коварна, разольется - нет дома. Когда первые переселенцы из России приехали в этот дальний край и увидели местные реки, они не удержались. Поселились на берегах и… были смыты с первым же наводнением по весне. С тех пор – места древних городов и стоянок часто совпадают с местами нынешних деревень.


***
Спрятав машину от трассы за холмом, расчехлились, достали приборы. Если хотите, чтобы прибор служил дольше без лишних вскрытий и реанимаций, не возите его в собранном виде с прикрученным к блоку кабелем от катушки. От тряски контакт порой расшатывается, а до сервиса порой бывает далековато. Собрав приборы, начали расползаться по полю. На находки особо рассчитывать не приходилось, ведь это место давно уже перешло в разряд выбитых. Сначала археологи раскопали все жилища, да и было их там всего три или четыре. Потом, первопроходцы из числа кладоискателей изрядно проутюжили это место. Стандартным результатом считалось от нуля до одной «дырки» с этого поля за пару часов. Впрочем, гильзы от трехлинейки встречались. В конце сороковых, судя по всему, на этом поле изрядно тренировались красноармейцы. А с другой стороны – спина побаливала, надо было слегка размяться. Напарники бодро побежали, размахивая приборами, к виднеющимся посреди поля легким всхолмлениям – следам давно распаханных жилищ. Я посмотрел на эту картину и, включив «Асю» потихоньку начал двигаться за ними. Гильза. Болт. Ржавый наконечник. Четкий, захлебывающийся от звонкости сигнал. С глубины сантиметров пятнадцати вываливается небольшой комок земли с выступающими фигурками. Состояние шока, непонятность найденного, страх повредить находку…
- Ребят, только не бейте.
Кричу, а сам думаю: неужели колокольчик с фигурками? Форма такая конусообразная, неужели колокольчик? Подбегает напарник.
- Покажи, что?!
- Вроде колокольчик, подожди, сейчас…
Аккуратно удаляю налипшую грязь и вижу самое завораживающее для дальневосточного копателя зрелище – средневековую печать.
Понятно, что день как таковой уже состоялся. Что бы ни было найдено после, да и дальше в году, вот она вершина.
- Частная, круглой формы.
- Да, а с низу, смотри, вроде не иероглифы…
На самой печати был изображен делящий круг на четыре части крест, в разделенных сегментах были отлиты знаки, скорее всего являвшиеся тамгой. Или стилизованными арабскими четверками. К сожалению, позже в работах посвященных тамге как носителю информации, такого изображения найти не удалось, хотя информации переворошил немало. Ручка печати представляла собой фигурки двух львов, стоящих на задних лапах и держащих в передних – гирю. Гирю не китайского, а скорее европейского типа. Позже печать определили на домонголе, как артефакт, имеющий отношение к несторианству. Хотя, на мой взгляд, тип креста не соответствует действительности и атрибуция, мягко говоря, притянута за уши…
Дальнейший коп принес еще немного гвоздей и какую-то ерунду, но домой я ехал с запечатленным в памяти моментом, комок земли, фигурка льва, печать… Такое вот, раскопанное и выбитое селище.
В жизни каждого искателя бывают такие моменты. Жаль, что они уже были. Какое счастье, что они еще будут. Именно они срывают нас из уютных домов и гонят под дождь, в жару к комарам и слепням… Туда, где сокрыта тайна, уже «неинтересная» официальной археологии.